Влюбилась в священника, что делать?

Здравствуйте. Хочу рассказать Вам мою историю. Прошу заранее: не судите строго. Для меня это по-прежнему важно.

Лирическая предыстория. В церковь ходила в юности – иногда по воскресеньям, хотя крещена в 6 лет. Приходила недостаточно осознанно, часто – просто поставить свечку, попросить прощения у Бога за какие-то прегрешения перед ближними. К вере я по-настоящему пришла в 18 лет после серьёзного нервного расстройства, вызванного оккультным грехопадением в Святки. Болела полгода. Было тяжело и мне, и родителям. Когда устала болеть, решила с этим покончить и исповедаться. Подошла к священнику, он сказал, когда прийти и что сделать. Пришла, покаялась. С тех пор решила отречься от всего магического, прийти в Православную церковь раз и навсегда. Потом стала ходить на службы по будням, начала молиться, Господь меня исцелил от моего недуга очень быстро, потом стала часто ходить на исповедь, но ещё не причащалась.

Однажды, на одном из богослужений я увидела какого-то нового батюшку. Внешне он мне даже не понравился с первого раза – рыжий, полноватый... Но однажды, нечаянно, перед Причастием, мы встретились глазами (правда, он в первый раз меня не причастил, т.к. я хлебнула глоток святой воды с утра), и я утонула в его глубоком, как чистый горный ручеёк, взгляде; настолько прекрасных глаз я не видела – светлые, добрые, глубокие и чистые. Потом он поразил меня до глубины души своей проповедью, он имеет от Бога великий дар проповеди, он замечательный оратор – проникает в сердце до такой степени, что ходишь после службы и думаешь, размышляешь над словами и непременно хочется исполнить всё, что он говорит, а говорит – не от себя, а как надо жить праведно по Евангелию и учениям Св. Отцов. И с тех пор я полюбила этого человека. Он постоянно смотрел на меня, я часто ловила на себе его взгляды, но я ходила на исповедь к другому батюшке, дальше – больше, с каждым днём я сильнее к нему привязывалась, потом я пришла к нему; мне хотелось говорить с ним, мне хотелось слушать его. Перед первой исповедью, когда я стояла в очереди к нему, он посмотрел на меня с такой горечью и скорбью, точно сказал взглядом: "Пожалуйста, только не ко мне, не хочу знать твои грехи…" На тот момент я была уже по уши влюблена в него. Помню свои чувства. Руки, ноги дрожат, щёки горят, дыхание спёрло, сознание тоже. И так почти всегда, когда я к нему подходила. Или глупая улыбка, что ещё хуже. После этого все его проповеди стали как бы обличающими, будто, те грехи, которые я открывала ему, он, не называя моего имени говорил всем, что казалось нечестным, т.к. Христос обличал – видя человеческие грехи Сам, а не те, которые Ему рассказали тайно. Его проповеди стали мучительными, его отношение ко мне резко изменилось, потому что я допустила массу ошибок, показав всем своим видом, что он мне небезразличен. Мне казалось, что он презирает меня даже. Он был переменчив – то шутил, будучи в добром расположении, то делал несдержанно раздражительно замечания. Я сбегала от него несколько раз к другим батюшкам, после каждого раза возвращалась спустя время. Унизительно просила прощения, он говорил, что не видит, в чём я перед ним виновата. Он говорил, что мы, православные, не должны ненавидеть грешника, мы должны его любить, а грех в нём ненавидеть. Потом я ушла почти совсем. Ушла петь в другой храм. Но не было дня, чтобы я не вспоминала о нём. Я пришла к выводу, что любовь должна быть жертвенной. С моей стороны, если я любила его по-настоящему, я обязана понести жертву отчуждения, пусть он меня игнорирует в обычной жизни, держит “дистанцию и такт”, хотя и добр и не отказывает в совете, если попрошу, но сам ни за что не спросит – вне исповеди, как дела, чем живу и зачем... Я считаю, что просто обязана принести в жертву свои желания – видеть, слышать, быть на службах рядом, признаться, даже пол в соборе в своём горе иногда целовала, на котором он стоит. Он не кумир мой. Я до сих пор испытываю к этому человеку нежные чувства. Ведь любить не грешно. Смотря как любить. Было всё. Как я горько плакала, когда, отойдя от болезни, влюбившись в него, вспомнила, что есть монахи на свете и что у них чёрная камилавка... Любить можно и на расстоянии, молиться, желать блага любимому человеку. Любить можно всей душой, стараться так себя вести, чтобы не искусить на помыслы даже видом или поступком. Я переехала в другой регион. Там мне встретился другой священник – один в один, почти двойник. Благочинный. Глаза, нос, причёска. К чему бы это? Дурацкое совпадение. Мне кажется, у меня получилось смириться, оставить – лишить его своего навязчивого общества для его блага, чтобы он жил спокойно и не тужил, но отпустить – так и не смогла. Уже 6 лет я люблю этого человека. Любовью иной. Мне кажется, Господь так вразумил меня. Это мне за грехи юности – до воцерковления. Отчего я не родилась 20 лет назад, не оказалась в том месте, где он мог бы жить или учиться, и найти во мне что-нибудь примечательное... Я люблю его за то, что он есть. За то, что жив. За то, что творит добрые дела и иногда через подружку – в друзьях у неё в Одноклассниках вижу, что он онлайн. Мне грустно, что не смогла построить добрые духовные дружеские отношения. Ведь с некоторыми на исповеди он говорит по полчаса, а со мной и минуты не говорит. Не говорит почти совсем, если не спрошу. Грустно, что никогда уже мне не быть просто рядом, неся по жизни сей разлуки крест. Я сама это выбрала. Может, кто-нибудь оценит. Не знаю, молится ли он за меня и помнит ли моё имя. Главное, я помню его. Я посвятила ему 2 стихотворения.. Но это уже неважно. Я замужем уже 8 месяцев. Конечно, я люблю мужа, как мужа. Ведь настоящая христианская любовь познаётся в браке. В браке люди учатся любить и заботиться друг о друге. Но чувства к тому человеку остались прежними – по силе своей, но они несколько иные – не как вначале. Раньше я хотела говорить с ним обо всем, теперь я хочу молчать с ним ни о чем.

“Любите друг друга нежно”,– кажется, это высказывание апостола относится к любви к ближнему – ко всем, не взирая на межличностные связи. Также: “Да любите друг друга”,– сказано всем нам.

Один монах, которому я открыла на Русском острове свою страшную тайну, рекомендовал поговорить с этим батюшкой о своих чувствах напрямую честно, услышать его, что он ответит мне, что наверняка, он лучше всякого другого поможет решить эту проблему. Иногда я представляю, как я буду рассказывать ему всю эту историю.. А когда оказываюсь рядом, мой здравый смысл не даёт волю эмоциям и чувствам, а также смелости. Как вы думаете, нужно ли через столько лет признаться? Меня ведь гложет этот давно несостоявшийся разговор. Может, легче станет? Можно ли раскрыть ему свою душу, чтобы он узнал, что я люблю его как в 18, так и в 23, хоть и несколько иначе??? Простите, что так много. В двух словах и не скажешь.

Здравствуйте, Ольга!

Да я думаю, он об этом знает, человек всегда это чувствует. Интересно, что этот священник, о котором Вы говорите, преподавал у меня, когда я ещё был семинаристом, и он нас всегда учил, что мы должны сохранять разумную дистанцию и некую холодность к сёстрам во Христе, иначе лукавый способен навязывать нам мысли о падении и подвести к ним. Вы молитесь за него, как и молились раньше, но не воспринимайте его в мыслях как мужчину, так как он носит монашеский (ангельский) чин. Любите его духом, как если бы он был Ваш брат или даже дедушка, отец или сын, постарайтесь убрать из Вашего к нему отношения чувственность, сексуальный подтекст. Впрочем, кажется, Вы стараетесь так и делать.

Священник Андрей